Уже 40 лет ветераны полка приносят на могилу экипажа цветы и выпивают свои 50 граммов за тех, кто навеки «остался в самолетах» и в нашей памяти.

Вечер 2 декабря 1967 года ничего плохого не предвещал. Мы с женой и маленьким сыном гуляли по-своему авиагородку Журжево.

На аэродроме жизнь замерла: почти все самолеты ушли по «египетской программе». Летная погода в Европе сложная, а у меня 2-ой класс, потому я и остался дома, на радость жене. Мои же боевые товарищи улетели кто на восток, кто на запад. Практически весь 339-й военно-транспортный авиационный полк, не зная ни сна, ни отдыха, выполнял ответственные задания за пределами Родины. Шла скрытая война между двумя супердержавами, и каждая из них стремилась отстоять свои интересы.

Возле подъезда нашего дома меня настиг посыльный из штаба полка:

- Товарищ старший лейтенант, у нас какое-то ЧП. Арестованы журналы наземной подготовки самолета № 16. Завтра у вас вылет на Будапешт, аэродром Тёкель.

Сообщение об аресте наземной документации потрясло меня. Неужели с Сергеем что-то случилось?... Не может быть! Сергей Шатковский считался одним из лучших командиров в полку. А штурман его экипажа, Коля Кондаков, в любых условиях мог провести самолет точно в расчетное время. Да и борт-техник Семен Николаев чувствовал самолет как самого себя. Под стать им и молодой помощник командира Виталий Сечко, и борттехник по авиационно-десантному оборудованию Алеша Горбач, и командир огневых установок Вася Авсиевич, и опытный радист Ваня Яблоков.

Утром следующего дня в штабе полка я узнал, что вчера… погиб экипаж Шатковского. Я позвонил жене Сергея, Инне Васильевне, спросил, известно ли ей о случившейся беде. Она уже знала…

Я подумал: каково ей сейчас! В 30 лет - вдова, с маленьким Владиком на руках. Потом сплетницы судачили, что, мол, она молодая, красивая, найдет себе мужа. Но не вышла Инна Васильевна второй раз замуж, осталась верна светлой памяти любимого Сергея.

Я особенно благодарен своему первому командиру экипажа - Сергею Шатковскому. С ним летал в Тюмень в сложных условиях сибирской зимы при выполнении операции «Труба». С ним я неоднократно выполнял полеты по поиску космических аппаратов, в том числе и пилотируемых. Благодаря Сергею я освоил управление самолетом Ан-12 при взлете и посадке. Наш экипаж постоянно признавали лучшим в полку по итогам года… Сергей был прекрасным человеком. Его уважали сослуживцы. Красивая открытая улыбка Сергея, бесконечное количество прибауток притягивали к нему всех летчиков. Сергей хорошо разбирался в музыке, театре, литературе. Он очень любил летать: работал в «Аэрофлоте», потом перешел в военную авиацию. Он был летчик от бога…

Беда случилась внезапно. Ранним утром 2 декабря экипажи полка с интервалом в 10 минут взлетали с аэродрома Тёкель на Каир. Над аэродромом стоял туман. Шатковский взлетал в середине потока самолетов. По свидетельству очевидцев, самолет Сергея очень низко пролетел над насыпью по курсу взлета и упал на крыло. При ударе о землю хвост отвалился, но серьезных повреждений не получил, и если бы стрелок В. Авсиевич находился в своей кабине, то есть в задней части самолета, а не среди пилотов, он остался бы жив… Выдвигались разные версии причин катастрофы. Это и возможный взлет с убранными закрылками, и перегрузка самолета, и изменение центровки за пределы допустимой по причине плохого крепления груза, и взлет с обледеневшим крылом и стабилизатором. Единственное, что было исключено сразу, - отказ двигателя.

Я не смог присутствовать на похоронах погибшего экипажа: мы сделали два рейса из Тёкеля в Каир. Но, вернувшись, домой, я сразу же посетил свежие могилы на Семёновском кладбище в Витебске. Летчику 1-го класса капитану Серго Болеславовичу Шатковскому было 30 лет накануне его гибели (мы звали его Сергеем). Уже тогда он носил орден Красной Звезды. И в год 70-летия со дня рождения и 40-летия со дня гибели его экипажа, хочется низко поклониться нашим боевым товарищам.